Древний и Изначальный Устав Мемфиса-Мицраима
Масоны в России

При всем разнообразии представленных на страницах журнала исторических сюжетов о том, как складывалась организационная структура масонства, выделяется безусловное внутреннее идейное единство — положение, что масонство в своем основании имеет премудрость, идущую от Бога, некое таинственное знание, которое передавалось от поколения к поколению только избранным людям. Вместе с тем рассчитывать на терминологическую строгость в формулировках целей и задач каменщичества не приходится.
Любые попытки простого сравнения целей и задач каменщиков, представленных в речах и рассуждениях журнала, и создание на этой основе некой универсальной системы главных устремлений братьев, а затем провозглашение полученных «среднестатистических показателей» в качестве программы деятельности русских масонов обречены на неудачу. Тайна подобного спекулятивного метода, когда «плод вообще» порождает «конкретные плоды», уже разгадана в истории философии.
В интересующей нас теме важно как раз прямо противоположное — те конкретные формулировки целей и задач, которые заявлялись лидерами масонских лож. Это и будет масонством в реальном действии, как оно существовало, а не нечто придуманное или же предполагаемое.
Основные направления масонских работ, как это видно даже при поверхностном знакомстве с материалами журнала, определялись прежде всего Уставом вольных каменщиков, который был принят на Вильгельмсбадском конвенте 1782 года. Он действовал практически без изменений вплоть до 1822 года не только среди розенкрейцеров, но и среди братьев шведской системы масонства. Дополнения, которые вносились в ходе истории в первоначальный текст Устава, носили редакционный характер и не меняли сущности его основных положений.
Следует отметить, что текст Устава был известен русским братьям еще до общемасонского конвента. Но подлинные «права гражданства» в условиях непрекращающихся духовных исканий русских масонов он получил только после официального утверждения. Его положения заключали в себе весь кодекс масонства, основные правила, которые активно пропагандировались в многочисленных рукописных и печатных произведениях масонской литературы. Не составляла исключения и масонская журналистика. На страницах «Магазина свободнокаменщического», «Друга юношества», «Сионского вестника» и ряда других изданий общемасонской направленности развивались его основные идеи.
Текст Устава вольных каменщиков — явление интернациональное по своему происхождению, но полноту звучания и смысла основные его статьи получают лишь в условиях национальной культуры. Он содержит: Вступление; Отделение I. О должностях к Богу и религии; Отделение II. Бессмертие души; Отделение III. О должности к Государю и Отечеству; Отделение IV. О должности к человеку вообще; Отделение V. О благотворении; Отделение VI. О других должностях к ближнему; Отделение VII. О нравственном совершенстве самого себя; Отделение VIII. О должности к братьям; Отделение IX. О должности к Ордену и Заключение. Даже перечисление уставных пунктов свидетельствует о том, в каком направлении двигалось масонство и какие «формальные» цели и задачи ставило и решало.
Уже во Вступлении указывается, что новопосвященному в ордене откроется путь к счастливой жизни, и он будет научен тому, как угождать Богу и использовать с успехом те средства, которые вверены человеку Провидением для того, чтобы стать полезным человечеству и получать от этого радость [1]. Такая «уставная» характеристика целей и задач вольного каменщичества является, безусловно, определяющей для масонского братства. Содержательную интерпретацию и развитие положения Устава получают в речах и рассуждениях, опубликованных в журнале.
В «Рассуждении о повиновении, которое есть деятельное покорение воли нашей, воле Мастеров наших; и о том, что гордость и непослушание суть причины заблуждений наших, и суть препятствия, которые мы полагаем самопроизвольно на пути нашем к Истине» [2], произнесенном в ложе Светоносного Треугольника, говорится о том, что каждый вступающий в свободное каменщичество отвечал на вопрос: «Что побудило вступить в Общество?».
Постановка такого вопроса входила в ритуальные требования посвящения. Ответы на него, как это видно из текста рассуждения, мало чем отличались друг от друга. Их общий смысл сводился к тому, что вступающий объят «тьмой», т.е. чувствует свои недостатки и пороки; стремится к «Свету», т.е. желает исправить и возродить себя «Светом истинным» и т.д. [3]. Ответы на этот вопрос говорят об ожиданиях посвящаемого и относятся к тем мотивам, которые привели его в масонское братство. Подобные ответы звучат и в масонских рукописях начала XIX века.
Более определенно о целях и задачах говорится в «Опыте о таинствах и подлинном предмете Свободного Каменщичества»: «…Основатели Масонства главною целию поставили себе то, чтоб возвратить человека к первой их натуральной доброте и заставить законы Натуры прозябнуть паки в сердцах их в величайшем совершенстве» [4]. При этом автор отмечал, что эта же цель преследуется и религией, и гражданскими законами, но одновременно особо выделял, что, возможно, только свободному каменщичеству известны истинные пути достижения этой цели. Данное замечание весьма характерно для масонских умонастроений не только последних двух десятилетий XVIII века, но и первой четверти XIX.
Автор «Опыта о таинствах и подлинном предмете…» неоднократно возвращается к вопросу об исключительной роли масонства. В одном месте он пишет, что «…намерение сего Общества есть то, чтоб образовать человека разумным, кротким и добродетельным; а в сем отношении старалось оно рассеять его заблуждения, умягчить нравы его безвинным в жизни удовольствием, вспомоществовать ему и подкреплять его в его потребностях» [5]; в другом: «…Единственная цель достопочтенного Общества сего есть исправление человека и усовершенствование нравоучения» [6].
Орден не имеет каких-либо иных внешних принудительных средств к исправлению человека. Единственное, к чему он прибегает, — это к власти нравоучения. Целью его является «блаженство своих членов; но не имея никакой другой подпоры, кроме морального чувствования, не может и сей похвальной цели достигать иначе, как добродетелью и усовершенствованием нравов» [7].
Нравственная цель масонского общества подтверждается речью А.М.Кутузова «Продолжение о доверенности», произнесенной в ложе Светоносного Треугольника: «…Цель сия состоит в исправлении сердца и в очищении и просвещении ума нашего…» Однако автор на этом не ставит точку. Далее он говорит о том, что нравственное возрождение человека является подготовкой для получения братьями такого таинства, «от которого, может быть, зависит судьба целого человеческого рода» [8]. В последних словах звучит явное указание на розенкрейцерские устремления, а вместе с тем высказывается надежда, что слушающие братья в высших степенях масонства могут получить такое таинство.
В «Рассуждении о нарушении порядка, которое происходит от неисполнения законов, и о той любви и благодарности, которыми каждый истинный С.[вободный] К.[аменщик] обязан своему отечеству, преимущественно пред всеми прочими согражданами» [9], произнесенном также в ложе Светоносного Треугольника, А.М.Кутузов давал «онтологическое» обоснование целей и задач ордена.
В природе, сотворенной Богом, действует установленный порядок. «…Все многоразличные роды существ суть ничто иное, как бесчисленное множество разных радиусов одного круга, из одного средоточия истекающих и в одном и том же средоточии соединяющихся» [10]. Если и возникает впечатление, что установленный порядок нарушается и «радиусы» стремятся в различные стороны так, что связь между ними теряется, то это доказывает не беспорядок в натуре, а нравственный беспорядок в человеческих действиях с миром. И чем дольше человек странствует по различным «радиусам», не понимая порядка природы, тем в большей степени он теряет центр сосредоточия природы. В результате цели человека не имеют целостности, и видимая раздробленность превращается уже реально во внутреннюю разобщенность в самом человеке.
Однако Бог дал людям средство для достижения подлинной жизни. Таким средством, по мнению не только А.М.Кутузова, но и остальных авторов журнала, выступает масонское братство. Орден восстанавливает в человеке потерянный порядок и возвращает его к тому естественному состоянию, из которого первый человек вышел из рук Творца. Цель ордена — дать человеку спасительные средства от раздробленности и разобщенности человека в мире и мира человека. «…Ощутим в себе стройность, нами потерянную, — звучит призыв А.М.Кутузова, — и тогда токмо возвратимся от неестественного шествия, и придем в тот круг, где все силы наши паки воздействуют.
Воистину так, учение Ордена есть собрание спасительных средств сих. И так обязательство, данное нами пред престолом молчаливости, в присутствии Всевышняго Архитектора вселенныя есть обязательство на собственное блаженство наше, то есть: мы обещались стараться о истинном нашем благе» [11].
«…Орден печется соделать нас лучшими сочеловеками и полезными себе и государству членами», — утверждал С.И. Гамалея в речи «Рассмотрение причин побудительных и побуждающих ко вступлению в Свободное Каменщичество» [12], произнесенной в своей ложе Девкалиона. Для масонов достижение поставленной цели ордена — это безусловное благо. «Ежели мы не становимся таковыми, то не Орден же в том виновен: наша, Братья мои, малая внимательность к предписаниям его, нерадение в произведении оных в действо и собственная о себе незаботливость есть тому причиною» [13] — таково традиционное «увящание» рядовым братьям не только мастера ложи Девкалиона, но и остальных лидеров масонского движения.
Братья, объединившиеся в ордене, носят имя истинных почитателей Бога — Творца натуры, продолжает свою мысль С.И.Гамалея в другой речи: «…собравшиеся здесь в тишине и согласии поучаться мудрости и возноситься духом от созданного к Создателю» [14].
Масонские ложи занимаются реально-чувственным воздвижением храма добродетели и алтарей дружбе и человечеству. Они играют роль своеобразных духовных училищ гражданского общества России. «О[рден] в училище своем, — говорится в другой речи, — хочет воспитать не любопытных знахарей, вытверждающих все от других по памяти, но мудрых ведцов, познающих все по разуму и опыту» [15].
Довершение Соломонова храма — одна из задач масонства шведской системы. Так иносказательно заявляли о своей цели братья [16]. А автор одной из розенкрейцерских речей задавал риторический вопрос: «Что это мы делаем, Братья? Не дерзко ли предпринимаем изобразить собою Храм БОГА ЖИВОГО?» [17].
Высказанные С.И.Гамалеей положения о нравственно-христианском характере целей ордена подтверждаются и в других речах. Например: «Масоны, соединившиеся …чтоб чрез Масонство сыскать средство быть полезными роду человеческому, а особливо своему Отечеству, сделаться приятными Богу и любезными человекам…» — в статье «Речь о единодушии и искренности, чрез которые приобретается Дух Масонства» [18]. Или: «…Призывает Орден для устроения блаженства любезного нашего Отечества!» [19].
Близкие по смыслу определения звучат и в «Речи о некотором указании на предопределение Ордена, имеющаго особую цель, особенные обязанности и правила и такие работы, которые от Орденских только членов взыскиваются» [20], которая специально посвящена интересующей нас теме.
В «Речи о Самопознании и с чего начинать оное надлежит» [21] утверждается: «Нравственное исправление себя есть ученическая работа в Ордене, и кто в сем нарочито не успел, тот, по справедливости сказать я должен, братья, еще ученик в О[рде]не, какими бы степенями наружно в Параболическом М.[асонст]ве он не упражнялся. Мораль не есть еще Каменщичество, только необходимое преддверие оного» [22]. Последние слова использовались Г.В.Вернадским в его работе «Русское масонство в царствование Екатерины II», однако без дальнейшего объяснения со стороны исследователя, что создавало определенную двусмысленность в их понимании: если не мораль, тогда что? Автор же речи, чувствуя возможные толкования данного утверждения, четко характеризует свою позицию: «Но чтобы нам не принять сего слова в каком неверном или превратном толке, ибо и Деисты, и лжеумствователи, и развратники нравов кричат также о морали […] Преддверие досточтимого нами О.[рде]на есть мораль Христианская, нравоучение БОГА СЛОВА ! Коль же возвышенна должна быть цель Ордена, когда и сия высота нравственности есть только преддверие, есть только степень ученика между орденскими братьями?» [23]. Последнее предложение в свою очередь также может ввести в некоторое заблуждение. Однако, если помнить, что розенкрейцерство и шведская система имели как бы два «уровня» организационной структуры — иоанновское масонство и внутренний орден, то приведенные слова становятся понятными.
Конечно, христианская нравственность составляет главную основу трех первых степеней. Во внутреннем же ордене разрабатывались метафизические и нравственно-религиозные проблемы и сохранялось переданное от Бога знание. Нравственность есть общая канва масонства, но «без нравственности или моралитета никак нельзя быть Свободным Каменщиком» [24]. Нравственность подготавливает участие брата в будущем восприятии «истинного знания». В журнале есть конкретные указания на то, насколько должна быть «возвышенна цель» ордена. «Расшифровку» цели мы находим в розенкрейцерских речах журнала.
Братья-розенкрейцеры при посвящении давали клятву жить согласно Богу, Его Премудрости и ордену. «Сия присяга из земного человека должна учинить человека духовного и чрез содействующую благодать неба произвесть некогда в душе нашей некоторую ныне еще нам непостижимую перемену, способствующую к истинному нашему освещению во времени и вечности» [25]. Автор речи выражал уверенность, что многие из собравшихся в ложе уже преуспели в деятельном христианстве — в строительстве «Храма Бога Живого»: они исполняют предписания Господа, данные всем людям. Общение присутствующих в ложе братьев с мужами, которые уже обладают «Премудростью, посланной от Бога», дает возможность приблизиться к подлинному блаженству. И вполне возможно, что «вышние наши и Света исполненные Серафимы, может быть, уже давно заключили между собою неразрывный союз дружества.
Высокий Орден, которого они есть главою, по внутреннему учреждению имеет целию своею только то, чтобы способствовать ко Славе Божией и чтоб членам оного доставлять надежное времянное и вечное блаженство» [26]. Более того, как отмечает автор-розенкрейцер, средства против врагов человеческого рода — болезней и бедности — находятся у «истинных сынов Премудрости», которые могут сообщить и передать их остальным братьям, но это лишь малая часть того, что имеет в своих недрах орден. Следует заметить, что последнее замечание традиционно для любой мистической системы.
В «Речи о В.[ольно] К.[аменщическом] Ордене: что оной был и есть и чем он быть может?», произнесенной в шведской ложе «Пеликан» [27], выделяется специальный раздел, посвященный вопросу о целях и задачах масонского братства. В нем дан своеобразный обзор уже существующих среди братьев различных точек зрения по названной теме. Автор справедливо замечает: «…Представить все оные столь же трудно, как […] описать все оттенки зелени в каждом растении…» [28]. Он предлагает свои рассуждения для того, чтобы каждый из каменщиков составил самостоятельное мнение о цели ордена.
В одних случаях, отмечается в речи, говорят о цели ордена как о стремлении сделать людей добродетельней и объединить их в единый братский союз для увеличения добра в мире, так как сплочение добрых людей увеличивает их силы. В других случаях выделяется, что сказанное есть лишь одна из целей, лишь необходимое, но не достаточное условие для деятельности ордена, а главное же заключается якобы в том, что братьям сообщается «…нечто большее, состоящее во внутреннейшем и глубочайшем испытании и познании Натуры и в приобретаемой чрез то способности и силы соделывать людей еще лучшими; в искусстве целения болезней и в сообщении с невидимым Царством БОЖИИМ…» [29]. «Еще некоторые утверждают, — продолжает автор, — что хотя в сем подлинно и состоит их богатство, достающееся им с мудростию, но цель есть собственно сама мудрость, соединение с БОГОМ, которое само по себе есть Верховное БЛАЖЕНСТВО, коего следствием уже бывает познание телесной Натуры и Господство над оною, сообщение с духовным миром, всеобщий язык и внутренний мир добродетельного мужа. Другие же настоят в том, что как сообщение с вышнею Натурою раскрывает низшую, так и испытание низшей есть часть способов к сообщению с вышнею.
Иные сию высокую цель почитают за мечту и невозможность и думают, что истинная цель, которой достичь здесь можно, есть содействование человеколюбию, нравственности и общественному согласию, радостное, мудрое наслаждение жизнию и спокойное ожидание смерти; что Религия и нравоучение требуют достижения сей цели с[о] строгостию, а Орден приводит к ней упражнениями, составленными из мудрости и забав.
Но главное различие во мнениях разных братьев состоит в том, что некоторые полагают за цель Ордена передавание готовой уже приобретенной Мудрости и почитают за великий дар Провидения сообщение с истинными вышними начальниками, думая, что должно весьма трудиться, чтобы удостоиться сего благословления. Другие почитают цель Ордена намерением еще не исполнившимся, но что работа по предписанию Ордена ведет к исполнению оного, что некогда приспеет к тому время» [30].
Как заявляет автор, во всех этих мнениях может быть много истинного, но при этом необходимо четко различать: 1. Степень, которую определило Провидение для брата в жизни, от той степени, на которую он может взойти только благодаря каменщичеству; 2. Предмет ордена в нынешнем состоянии от предмета ордена на все времена; 3. Отдельные цели трех иоанновских степеней от цели всего ордена.
Со столь четкой систематизацией автора стоит только согласиться. Ответить на вопрос: какая цель поставлена человечеству на земле? — вряд ли можно, заключает обзор точек зрения автор речи, да и не нужно. Достаточно того, чтобы приблизить человека к определенному мыслимому образцу. «Какой бы ни был сей образец, первобытное ли состояние славы и невинности человека до падения, пример ли ХРИСТОВ, тысячелетнее ли Царствие с Ним на Земле или просто глубокая мудрость и спокойствие чистой совести, в сем ли мире или по ту сторону гроба сему совершиться должно, пусть всякий только трудится достигать совершенства, как умеет, сообразуясь с мысленным своим образцом, который ему любезнее. Мудрый не насмехается ни над которым из сих образцов, хотя мечтания иного и заставляют его иногда улыбнуться…» [31].
Деятельность ордена неустранима, как отмечали масоны. Человечество переживало и будет переживать различные потрясения, но орден настолько крепко вошел в устройство человеческого общества, что даже если из него и попытаются сделать посмешище или же он сбросит с себя ту историческую форму, в которой он находится как устаревшую и обветшалую, в любом из этих случаев останутся люди, которые по праву будут называться вольными каменщиками.
Более того, как считает автор, орден выступает орудием Провидения Божьего, а это значит, что рано или поздно намерения вольных каменщиков воплотятся в жизнь. «Но главное таинство в искусстве действовать ко всеобщему благу, — заканчивает свою речь автор, — есть самому быть добрым» [32].
Мозаичная картина целей и задач масонского ордена тем не менее отчетливо показывает, что смысловое единство исторического процесса жизни людей обеспечивается не церковью, а орденом как «Храмом Бога Живого». Именно орден, степень его распространенности является духовным проводником гармонического строя общества и человека. Цели и задачи каменщичества, как считали братья, коренятся в устройстве самого бытия и носят для человеческого общества всеобщий, универсальный характер. Русское масонство развивалось в условиях, когда церковь превратилась в своеобразный «департамент духовных дел» в структуре государства, а вместе с тем потеряла в глазах дворянского общества мистическое звучание. И теургическое начало стало распространяться в масонском братстве. Масонство по своим целям и задачам служило удовлетворению религиозной потребности на внецерковной основе.
Русское масонство было первым проявлением гражданской инициативы. Масонский орден занимался как «внутренней» — чисто масонской нравоучительной работой, так и «внешней» — общественной и филантропической деятельностью, он выступал как организационное и религиозно-идеологическое образование гражданского общества России XVIII — XIX веков. Он отчетливо показывал в своей исторически конкретной форме, что гражданское общество должно иметь (и в то время действительно имело) осознанные цели и задачи; должно само беспокоиться о собственном благе и следить за его сохранением. И масонский орден явился такой общественной формой самоорганизации.
В формулировках целей и задач звучит идея внегосударственного (как и внецерковного) развития человека. Если в XVIII веке термины «государство» и «Отечество» выступали для масонов по существу как синонимы, то в процессе укрепления в XIX веке светского стиля культуры, установления гражданского общества и формирования общественного мнения эти два понятия оказались хотя и пересекающимися, но далеко не тождественными. А тем самым религиозно-нравственная философия русских масонов указывала и открывала возможность неполитических путей развития российского общества.