«Речь, что препятствует нам возбуждать в себе потребные нам чувствования и получать начальные понятия об обстоятельствах, касающихся человечества» и «Речь о единодушии и искренности, чрез которые приобретается дух масонства» не содержат каких-либо ярко выраженных отличительных характеристик.
«Рассуждение о истинной свободе человека» произносилось в присутствии братьев, посвященных в высшие степени. В тексте есть прямое указание: «Паче же возлагаю мое упование на вас В.о Пр.е и В.о П.е Брр.[высокопросвещенные и высокопочтенные братья], которые более моего успели на пути сем и за то высшими степенями почтены» [37].
«Речь, что должно быть привычным и легко исполнительным тому, кто хочет проникнуть во внутренность святилища вольного каменщичества» и «Речь о любви, могущей нравственность нашу возвысить и показать нам верную стезю к тому великому таинству ордена, которые истинным исполнителям всех налагаемых на них должностей обещано» не содержат каких-либо отличительных характеристик.
«Речь об ученической степени и о том, что есть ли чьи дела и поступки не будут располагаемы по предписанию ордена, то всуе будет познание и любопытство его о сокровенностях» говорит сама за себя.
«Речь, какова есть смерть внезапная или нечаянная, и кто оною наиболее угрожается?» произносилась в траурной ложе в воспоминание о скончавшемся брате, инициалы которого в рукописи обозначены как И.П.З. В тексте указывается имя умершего брата — Иоанн.
«Речь о скромности в словах», «Речь, почему называют мудростию не очищенную и светом ума не озаренную душу Диким Камнем?», «Речь, кто у столпа J…действительно заслуживает и получает за труды плату и оною бывает доволен» произносились, как видно из текста, в ученической ложе.
Третий том открывается произведением «Некоторые исторические сведения о своб.[одном] кам.[аменщичестве]». По всей видимости, как и следующее «Размышление о науке масонской», — переводные произведения.
«Речь о в.[ольно] к.[аменщическом] ордене: что оной был и есть и чем он быть может?» произносилась одним из братьев в ученической степени в ложе «Пеликан» в день празднования ее образования. Первое упоминание о ложе под названием «Благотворительность к Пеликану» (Петербург) относится к 1773 году. Она работала первоначально под управлением И.П.Елагина, а потом присоединилась к шведско-берлинской системе, затем — к шведской. 11 октября 1805 года она была открыта в Петербурге несколькими старыми масонами, которые сохранили бывшее название — ложа «Александра Благотворительности к Коронованному Пеликану». Во главе нее встал И.В.Бебер, который был секретарем Великой национальной ложи в самом начале утверждения шведской системы масонства в России.
1 июня 1809 года от ложи «Пеликан», численный состав которой был достаточно велик и разнороден, было решено открыть ложу «Елизавета к Добродетели». Во главе этой ложи встал деятельный масон екатерининской эпохи А.С.Сергеев. Затем, 22 мая 1810 года, была открыта ложа «Петр к Истине», также состоявшая из круга братьев ложи «Пеликан». Эту ложу возглавил Е.Е.Эллизен.
Все три ложи работали по единым обрядникам и актам шведской системы в одном помещении, но в разные дни. В 1810 году они решили образовать единое управление, получившее название «Великая Директориальная ложа Владимира к Порядку» на основании конституционного патента, полученного в 1779 году русскими братьями от Швеции. Возглавил вновь образованный союз И.В.Бебер. В октябре 1815 года при основании новых великих лож «Пеликан» присоединился к союзу «Астрея».
Постановка вопросов, вынесенных в название речи: «Чем оной [орден] был и есть и чем он быть может?», отражает реальные противоречия, которые сложились в масонском движении в 10-х годах XIX столетия. Именно к этому времени и можно отнести ее создание. Вместе с тем история ложи «Пеликан» позволяет предположить, что данная речь произносилась до октября 1815 года, так как общая направленность материалов рукописного журнала отражает защиту высших степеней масонства, а после обозначенной даты эта ложа сделала выбор в поддержку лишь трех степеней иоанновского масонства и речи в ней уже не могли войти в содержание журнала, не говоря о каком-либо упоминании ложи Пеликана. В свою очередь это означает, что и остальные собранные материалы журнала не выходили за пределы обозначенного времени.
Своеобразным продолжением поднятой темы служит следующее произведение — «Речь о некотором указании на предопределение ордена, имеющего особую цель, особенные обязанности и правила и такие работы, которыя от орденских только членов взыскиваются» — произносившееся в ученической степени. После окончания речи ученическая ложа должна была перейти в товарищическую.
«Речь о самопознании — с чего начинать оное надлежит» объединяет несколько бесед мастера, первая из них произносилась в ученической ложе.
В «Речи на принятие в ученики свободные каменщики…» обозначено время и место произнесения: «в последний вечер истекающего 1810 года В.[еликим] М.[астером] L Умирающего Сфинкса» [38]. Речь принадлежит А.Ф.Лабзину. По окончании речи произносилась молитва [39].
Этому же автору принадлежит «Речь о том, что поведение и поступки каждого брата вольного каменщика имеют сильное действие на внешнее состояние ордена». Как указано в конце речи: «Говорена в день празднования учреждения Умир.[ающего] Сф.[инкса] 15-го генваря 1811 го года В.м М.м» [40]. В тексте есть указание на дату образования ложи: «…Празднуем мы ныне день учреждения, одиннадцатикратно уже обновленный». По окончании речи «делаются три путешествия» братьев, сопровождаемые уже известной с XVIII столетия песней «Ликуйте, Братья, путь свершая».
Четвертый том открывается произведением «Речь новопринятому брату ученику». В нем не указано каких-либо отличительных характеристик, как и в следующем за ним сочинении «Речь о повязке, налагаемой на чувство зрения ищущему, и что оная значит?».
«Речь о причинах, почему видит человек внутрь себя, и что означает то состояние, когда ищущий находится в темной храмине под повязкой до удара?» и «Речь, что находящийся в темной храмине или во тьме, под покровом изображает беспредельную тьму неведения человек, внутренним светом не просвещаемого» образуют композиционно единое целое и принадлежат одному автору.
«Рассуждение о важности рассматривания и наблюдения причин, заставляющих нас прилепляться к драгоценностям нашим», «Рассуждение, с чего начинается работа нашего исправления» и «Речь о первой букве в азбуке масонской науки, т.е. о познании своего незнания» также образуют композиционно единое целое и принадлежат, судя по тексту, одному автору.
В заключении «Речи о познании самого себя», принадлежавшей, по-видимому, мастеру, приводятся стихотворение «К тебе, о вечность! я стремлюся» [41], NOTA и «Еще на примечание и размышление». В «Еще на примечание и размышление» выделяются следующие слова: «Почему надлежит мне рекомендовать осторожное, рассмотрительное, внимательное чтение XI. Главы Таинства Крестного» [42]. Так названное произведение, несомненно, принадлежало к кругу чтения русских розенкрейцеров.
«Рассуждение о познании самого себя», «Речь о скромности» и «Речь о просвещении» произносились в ученических ложах. «Речь на оканчивающийся год», как указано в титуле, звучала «в последний вечер 1812 года». В окончании ее приводится молитва [43]. Она могла быть произнесена в ложе шведской системы. Такое предположение основывается на следующих словах: «Ибо между множеством пострадавших братий нашей, Россиян, от разорения и огня, и всякой пагубы, и падших за нас от меча Смертоносного Ангела, без сомнения, находятся и такие Крестоносцы, которые все то претерпели не в наказание за собственные их преступления, но за беззакония своих братии» [44].
«Речь, говоренная в день Предтечи Святого Иоанна», т.е. 24 июня, в день традиционных заседаний масонов, года не имеет.
«Молитва декабря 31 дня» и «Молитва» произносились православными масонами. Так, в «Молитве декабря 31 дня» звучат следующие слова: «Троица Пресвятая! Помилуй нас» [45]; в «Молитве» — «…как можем достойно прославить Тебя, о Триединый!» [46].
Пятый том открывается «Речью новопринятому брату мастеру» и «Речью на принятие в мастера». В обозначенных произведениях нет каких-либо отличительных характеристик, как и в «Поучении для мастерской степени о том, что смерть не есть уже более страшилище, но подательница света».
Следующее произведение — «О работе над Диким Камнем» уже встречалось в третьем томе журнале, но под другим названием «Речь о самопознании — с чего начинать оное надлежит» [47]. Их сравнение говорит, что это две редакции одного и того же текста.
В «Речи о погребении умершего есть почетная в древности и награжденная добродетель» встречаются уже известные по рукописи «Речь, какова есть смерть внезапная и нечаянная, и кто оною наиболее угрожается?» (из второго тома) инициалы «И.П.З.» Очевидно, эти две речи произносились в одной и той же ложе или данный брат, несмотря на молодые годы (как указано в тексте), был высокопочитаем в масонских кругах. Иначе невозможно объяснить такого высокого уважения к усопшему. «Речь о погребении умершего…» произносилась для братьев товарищей.
Речь «Должность вольного каменщика при гробе брата», как указано в названии на титуле, была произнесена в ложе «Трех Корон, в Кенисберге, Б.Ц.». В «Хронологическом указателе русских лож» А.Н.Пыпина и примечаниях к «Указателю» Г.В.Вернадского нет упоминания о данной ложе. Сравнение этой речи с речами, которые произносились для мастеров, показывает, что она могла предназначаться для поучений в мастерской степени.
Название следующего произведения — «Речь, говоренная в собрании Р.[озен] К.[рейцеров] Древняя системы». Предположение, что данная речь относится к розенкрейцерскому печатному сборнику, вышедшему в тайной масонской типографии, «Вольнокаменщические речи, говоренные в собраниях братьев Златого-Розового Креста Древняя системы» Г.Эккерт унд Экхоффена, не оправдало себя.
«Речь о главнейшей цели бытия нашего, и что она должна быть откровение в нас полноты славы Божией» произносилась для братьев-учеников.
В конце «Речи, в каком расположении должны мы приходить в наши собрании и что эти собрании заключают в себе» дается краткая характеристика трех степеней. По всей видимости, она произносилась для мастеров.
Шестой том открывается произведением «Семь правил вольных каменщиков», которое адресовалось ученикам.
«Речь о подлинном пути к премудрости» не содержит каких-либо отличительных характеристик. В названии следующего произведения «Речь, говоренная в Л Орфея» употреблен значок треугольника, который не встречается в масонских рукописях. Вполне возможно, что при переписке с оригинала вкралась ошибка; вместо буквы «Л»(ложа) был поставлен знак треугольника. Как уже отмечалось, в «Хронологическом указателе» А.Н.Пыпина значится только одна ложа «Орфея» — в Петербурге, состоявшая в союзе с Великой провинциальной ложей. Однако, ссылаясь на опыт и авторитет С.В.Ешевского и Г.В.Вернадского, следует признать, что эта ложа — «Орфея» (Рязань) работала в XVIII веке и речь произносил розенкрейцер А.О.Поздеев.
Рассуждение «О действовании человека над натурою, то есть как человек действует и может действовать над натурою вообще, и в особенности над животными, растениями, металлами и минералами, стихиями и духами», написанное в духе розенкрейцеров и, судя по тому, что в нем нет традиционного для масонских речей обращения — «Любезные Братья!», представляет собой «самостоятельную» журнальную статью. Такой же «самостоятельный» характер имеют работы «Дух и истина, или Религия посвященных» и «О трех степенях веры христианской».
Как видно из текста «О трех степенях веры христианской», автор этого произведения относится к православному вероисповеданию. Название «Дух и истина» встречается как общее название цикла статей в журнале «Сионский вестник» А.Ф.Лабзина. Однако сравнить содержание данной статьи со статьями из цикла «Сионского вестника» не представляется на текущий момент возможным, а соответственно и проверить предположение об авторстве А.Ф.Лабзина.
Последние три произведения: «Речь о товарищеской степени, в которой требуется наблюдение гармонии, или согласия, вне себя и в себе самом», «Речь, почему предлагаемые во 2-й степени науки находятся в таком непременном одна за другой порядке» и «Речь о различии между путешествиями братьев ученика и товарища» звучали в товарищических ложах.
На основании источниковедческого обзора около 80 масонских материалов печатного и рукописного журнала «Магазин свободнокаменщический» можно сделать ряд выводов и обоснованных предположений: во-первых, речи, для которых было возможно определить принадлежность к той или иной масонской системе, произносились в шведских или розенкрейцерских ложах; во-вторых, ложи, в которых произносились представленные в журнале речи, играли ведущую роль в масонском движении России XVIII — XIX веков; в-третьих, установленные авторы речей пользовались несомненным авторитетом в масонских кругах; в-четвертых, материалы журнала дают, прежде всего, развернутую характеристику трех первых степеней масонства, а также определяют основные идейные устремления высших степеней; в-пятых, авторы принадлежат к христианскому вероисповеданию; в-шестых, рукописное продолжение сохраняет цели и задачи, которые были заявлены в статье «Издатель к Читателю» печатного журнала.
1. Магазин свободнокаменщический. М., 1784. Т.1, ч.1. С.I-V.
2. См.: Сводный каталог русской книги XVIII века, 1725 — 1800. Т.4: Периодические и продолжающиеся издания. М., 1966. С.148.
3. См.: Неустроев А.Н. Историческое разыскание о русских повременных изданиях и сборниках за 1703 — 1802 гг., библиографически и в хронологическом порядке описанных. СПб., 1874. С.360.
4. Барсков Я.Л. Лопухин Иван Владимирович: Биогр. очерк. Отдельный оттиск из «Русского биографического словаря». СПб., 1914. С.7.
5. См.: Лонгинов М.Н. Новиков и московские мартинисты. М., 1869. С. 167.
6. См.: Пыпин А.Н. Русское масонство XVIII и первой четверти XIX вв. Пг., 1916. С.516.
7. См.: Соколовская Т.О. Каталог масонской коллекции Д.Г.Бурылина: Русский отдел (с иллюстрациями). СПб., 1912. С.25.
8. См.: Вернадский Г.В. Русское масонство в царствование Екатерины II. Пг., 1917. С.257-258.
9. Шумигорский Е.С. Император Павел I и масонство // Масонство в прошлом и настоящем / Под ред. С.П.Мельгунова, Н.П.Сидорова: В 2 т. М., 1914 — 1915. Т.2. С.144.
10. Пекарский П.П. Дополнения к истории масонства в России XVIII столетия. СПб., 1869. С.66.
11. Вернадский Г.В. Русское масонство в царствование Екатерины II. С.260 (Прил.Обзор мистической литературы Новиковского кружка).
12. См.: Лотман Ю.М. Из истории литературно общественной борьбы 80-х годов XVIII века: А.Н.Радищев и А.М.Кутузов // Радищев. Статьи и материалы. Л., 1950. С.84.
13. См.: Лонгинов М.Н. Новиков и московские мартинисты. С. 167; см. также: Ешевский С.В. Сочинения. М., 1870. Ч.3. С.545.
14. См.: Пыпин А.Н. Русское масонство XVIII и первой четверти XIX вв. С.514.
15. Вернадский Г.В. Русское масонство в царствование Екатерины II. С.260.
16. Пекарский П. Дополнения к истории масонства в России XVIII столетия. С.25.
17. Магазин свободнокаменшичгский// ПБ. ОСРК О.Ш.39. 1-5.
18. Отчет Публичной библиотеки за 1869 год. СПб., 1870. С.35.
19. См.: Каталог масонских рукописей Московского Публичного и Румянцевского музеев. М., 1900.
20. Магазин свободнокаменщический// ПБ. ОСРК. O.III.39-1 — O.III.39-5 соответственно.
21. См.: Пыпин А.Н. Русское масонство XVIII и первой четверти XIX вв.
22. Вернадский Г.В. Русское масонство в царствование Екатерины II.
23. Там же.
24. См.: Русский вестник. 1865. №3. С.34-36.
25. Защищение вольнокаменщического ордена против чинимых
гонителями оного, возражении // ПБ. ОСРК. O.III.39.1. C.8.
26. См.: Вернадский Г.В. Русское масонство в царствование Екатерины II.
27. См.: Соколовская Т.О. Капитул Феникса. Прил. №2. У Н.Д.Кочетковой в статье «Г.П.Гагарин», помещенной в «Словаре русских писателей XVIII века».(Л., 1988. Вып.1. С.187), возникла, по всей видимости, опечатка: она указывает 7 июля.
28. Речь, говоренная при открытии П.Р.В.Н.Ц.Л.Ь.Н. в М.*** в присутствии В.С.К.П.Р.С.В.Щ.Н.Н.Г. Б.Р.Т. К.Г.П.Г. В Лейбциге у Брейткопфа, 5780. С.5.
29. Речь, говоренная при открытии в М*** пр-ой I в присутствии в-ко прго бр. к.Г.П.Г. //ПБ. ОСРК. O.III.39.1. С.26.
30. Там же. С.27.
31. Там же. С.32.
32. Речь, говоренная при открытии П.Р.В.Н.Ц.Л.Ь.Н. в М.*** в присутствии В.С.К.П.Р.С.В.Щ.Н.Н.Г. Б.Р.Т. К.Г.П.Г. С.9.
33. См.: Соколовская Т.О. Капитул Феникса. Прил. №1. С.91.
34. Речи, говоренные покойным Шварцем // Масонский сборник. ПБ. ОСРК. О.Ш.175. Л. 53-74 об.
35. Речь о причинах, для коих истинные вольные каменщики скрывают свои тайны от взоров непросвещенных и о тех, кои не тщаться учинить себя способными к достижению оных// Там же. O.III.39.1. C.43.
36. Там же. C.50.
37. Рассуждение о истинной свободе человека // Там же. C.107.
38. Речь на принятие в ученики свободные каменщики…// Там же. O.III.39.2. C.161 (ложа «Умирающий Сфинкс» была основана 15 января 1800 года).
39. Молитва // Речи на принятие в ученики свободные каменщики… — Там же. O.III.39.2. C.171-173.
40. Речь о том, что поведение и поступки каждого брата вольного каменщика имеют сильное действие на внешнее состояние ордена // Там же. C.195.
41. К тебе о вечность, я стремлюся // Речи о познании самого себя — Там же. O.III.39.3. C.155-156.
42. Речи о познании самого себя // Там же. C.159.
43. Молитва // Речь на оканчивающийся год — Там же. C.237-241.
44. Речь на оканчивающийся год // Там же. C.235.
45. Молитва декабря 31 дня // Там же. C.254.
46. Молитва // Там же. C.255.
47. Речь о самопознании — с чего начинать оное надлежит // Там же. O.III.39.2. C.83-160.
4. История свободных каменщиков: реальность мифа
Восточны Мудрецы, Пророки,
Проникли в таинства глубоки,
Предивной следуя звезде;
Для вас она ж теперь блистает,
И путь наш трудный освещает,
Горит она для вас везде!1
В исследовательской литературе вопрос о происхождении масонства решается зачастую достаточно просто и однозначно. Суть ответа традиционно сводится к следующему: родиной масонства объявляется Англия начала XVIII столетия, когда оперативное каменщичество превращается в символическое, а затем новое нравственное учение распространяется среди других западноевропейских стран, но уже с учетом местной специфики. Постепенно возникают национальные масонские системы, которые с течением времени взаимодействуют и дополняют друг друга, создавая своеобразный исторический колорит развития мирового масонства.
Надо сказать, что при создании подобной истории масонства открываются все новые и новые факты, которые мало согласуются друг с другом, противоречат общему ходу последующих событий и довольно часто в силу несогласованности исследовательских действий и различного объема источникового материала — его представительности, достоверности и точности — у каждого из авторов складывается, по существу, своя, отличная от других историческая картина масонского движения, разрушающая привычное представление о начал развития масонства из Англии. Одной из главных причин столь мозаичного понимания истории масонства выступает исследовательская установка — само собой разумеющееся предположение, что подобное изображение истории масонства составляет подлинную историю масонства. Но при таком подходе полностью не принимается во внимание то, как сами масоны представляли или осознавали свою собственную историю происхождения и развития. Обозначенная же исследовательская установка связана с тем, «как должны» правильно думать масоны о своей истории, а не с тем, «как они действительно думали и считали». Но научить прошлое своему «сегодняшнему правильному пониманию» невозможно. Важно понять масонское мировоззрение в его исторической национальной конкретности и во всем многообразии форм проявления.
Что же происходит, когда вот такая «история» принимается за единственную и универсальную? Ответ достаточно прост: вместо изучения мотивов исторического действия масонства в обществе, анализа системы ценностных ориентаций масонских братьев на мир в целом и его развитие, как бы «подставляется» сознание самого исследователя и его мысли по этому поводу. Иными словами, исследователь говорит о том, как бы он сложил эту историю. Но совершенно ясно, что «сегодняшнее правильное понимание» не определяло строя мировоззрения вольных каменщиков. Данное утверждение, как нигде, пожалуй, оправдывает себя при изучении различных национальных форм масонства.
«Свое» — «масонское», а не «наше» предание о первых началах масонского движения определяло их строй мыслей и действий. И именно эта история, которая у ряда исследователей понимается как мифологическая, и надо сказать, по праву понимается, считается и объявляется второстепенной, несущественной, а если и приводятся какие-либо примеры, типа легенды о Адонираме, то, по существу, в качестве экзотического «довеска» и дополнительного осознания собственной полноценности по отношению к прошлому. «Мы-то понимаем, что все это глупости», — примерно такие слова подсознательно возникают при знакомстве с попытками масонов понять и определить свои исторические истоки и перспективы.
Такой путь оказывается малоперспективным и не учитывает всей специфики любого общественного явления и прежде всего объективного характера существования идеального в обществе, а в той ситуации, в которой находятся сегодняшние исследования отечественного масонства, он вдвойне неперспективен.
Действительно, можно выделить определенное единство в структуре цеховых или артельных и масонских организаций, подразделенных на учеников, товарищей (подмастерьев) и мастеров, близость ритмического состава песен строителей и поэтического творчества масонов (надо сказать, что такие исследования проводились и подтвердили определенную преемственность того и другого не только в отечественном, но и зарубежном поэтическом творчестве), обнаружить, наконец, в истории именно те английские таверны «Гуся и Противня» и «Виноградной Кисти», где собирались «уже» не строители, но «еще» не масоны, а затем объявить это географическое место будущим прообразом всех масонских начинаний, продолживших свое «триумфальное шествие» и по России.
Но что могли бы сказать по этому поводу русские масоны? Для них обозначенные факты не были бы фактом их сознания. И вопрос носит чисто риторическую формулировку. Действительно, может быть, для английских масонов и имело большое значение исследование «Описание Стаффордшайра» Роберта Плота 1686 года, в котором говорится об очень популярном в болотах этого графства обществе франкмасонов, в которое стремились вступить многие высокопоставленные знатные лица. Но для таких масонов, как Н.И.Новиков, С.И.Гамалея, Г.П.Гагарин, А.Ф.Лабзин и десятков других деятелей отечественного масонского движения XVIII — XIX веков, повествование об обществе на стаффордшайрских болотах явно было неактуальным.
В изучении мировоззренческих ориентаций отечественных масонов на историю для нас важно другое: «кого» и «что» сами русские масоны называли своими же «предками» и «историей», называли по собственному волеизъявлению или вере — неважно, важен их собственный взгляд. Здесь, безусловно, не обходилось без определенного заимствования из западноевропейских масонских источников.
Конечно, без определенного подражания не существует ни одна история, но и в этом подражании мы не можем отказать русским масонам. Одновременно с этим и устанавливается та действительная фактологическая база, определившая предмет размышлений русских масонов. Поэтому попытки простого переноса результатов такого, безусловно, фундаментального исследования, как, например, «Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии» Мэнли П.Холла [1] на любое национальное, а не только русское масонство не дадут ожидаемого результата. Более того, способны создать даже искаженную картину подлинного процесса.
—
