Древний и Изначальный Устав Мемфиса-Мицраима
Масоны в России

По мнению Бр∴ Альберта Пайка, «голубые градусы (т.е. Ученика, Подмастерья и Мастера) — это всего лишь внешняя часть портика Храма. Часть символов сообщается посвящаемым в них, но последние постоянно же и целенаправленно сбиваются с истинного пути с помощью ложных истолкований этих символов. От кандидатов не ждут их понимания; от них ждут только того, что они вообразят, будто понимают их. Истинное же истолкование этих символов открывается только Адептам, Князьям Масонства. Практически все основное содержание Великого и Священного Учения многие века назад было так тщательно скрыто в высших градусах, что и до сих пор практически невозможно разрешить многие загадки, которые оно хранит. Всему тому великому множеству людей, именующих себя масонами, гораздо удобнее думать, что все, что только содержит в себе масонское учение, изложено в символических градусах; и всякий пытающийся их разубедить лишь впустую потратит свое время, без всякого морального вознаграждения нарушив при этом свои обязательства Адепта. Масонство — это поистине Сфинкс, до самого подбородка погребенный под нанесенными Временем песками». «Масонство, — пишет он далее, — это связная цепь аллегорий, служащих просто способами передачи великих по своему значению нравственных и религиозных уроков. Ты лучше поймешь и лучше оценишь его дух, его цели и задачи по мере того, как будешь продвигаться по градусам… Если ты был разочарован первыми тремя градусами, когда был посвящен в них, и если тебе показалось, что действительность не соответствует твоим ожиданиям, что нравственные уроки не новы, что научное их обоснование вопиюще недостаточно, что символы поясняются неверно, — всегда помни, что обряды и уроки этих градусов с течением веков испытывали все большее и большее влияние обыденности, завися зачастую от ограниченных возможностей памяти и личных черт Мастера или Учителя, а также от нужд и ожиданий Ученика или Инициируемого; помни также и то, что они дошли до нас из времен Символов не для того, чтобы раскрывать, а наоборот, для того, чтобы скрывать; а в то время самое примитивное Знание было уделом немногих избранных, а простейшие нравственные принципы воспринимались как новообретенные истины; что в наше время эти три первых и простейших градуса подобны разрушенной колоннаде друидического Храма в своем грубом и поруганном величии; во многом они так же разрушены временем и искажены нововведениями и абсурдными истолкованиями. Они — это только лишь вход в великий масонский Храм, три колонны его портика. Ты сделал первый шаг через порог, первый шаг к внутреннему святилищу, к сердцу Храма. Ты вступил на тропу, ведущую к склону горы Истины; и только от твоих способности хранить тайну, верности и покорности зависит, останешься ли ты на месте, или продвинешься вперед и вверх».
Первым из «философских» градусов Древнего и Принятого Шотландского Устава является степень «Рыцаря Востока и Запада». Бр∴ Пайк указывает на то, что это именно та степень, в учении которой полностью раскрываются все тайны и мистерии «внутреннего святилища Храма». «Не отчаивайся, — пишет он, — поскольку уже несколько раз ты полагал, что стоишь на пороге Предвечного Света, и бывал разочарован, осознав, что это снова не так. Во все времена Истина скрывалась под покровом символов и часто — за связанными между собой аллегориями; таким образом, нужно снимать с нее покров за покровом, до тех пор пока не падет последний из них, и Истина не откроется твоему взору». Сам же масон, по его мнению, «не только моралист и философ, но и воин, последователь рыцарей Средних Веков, которые, имея на себе знак Креста, несли и меч, будучи истинными воинами Чести, Верности и Долга». Степень «Рыцаря Командора Храма», первая из чисто рыцарских степеней Древнего и Принятого Шотландского Устава, прерывает цепь учений философских градусов, напоминая о том, что «даже погружаясь в размышления о философии и вере, масон обязан продолжать свою активную деятельность на жизненном пути».
«Любая масонская ложа, — пишет далее Бр∴ Пайк, — это храм Религии; и учение Масонства — это религиозное учение». Следует ли, в таком случае, рассматривать масонство как религию? «Вопрос о том, считать ли масонство религией, — утверждает сэр Джон Кокберн, — обсуждается уже давно. Но зачастую эта дискуссия оборачивается просто войной терминов. Скорее всего, наикратчайшим путем к согласию было бы выделение группы свойств, более или менее характерных для всех существующих религий, а затем осведомиться у масонства, в чем оно, в свете данных признаков, видит свои отличия от религии. Религия занимается кругом вопросов, освещающих взаимоотношения человека с его Творцом и утверждает почитание Творца как Первопричины. Религии мира реализуются в обрядах молитвы и церковной службы. Они устанавливают определенные правила поведения, приводя в качестве примера Бога или Героя. Все истинные религии порицают эгоизм и пропагандируют самоотречение и, если хотите, самопожертвование. Трудно сказать, какие из этих признаков отсутствуют в учении масонства. Скорее же всего, все они в нем присутствуют. Масонские церемонии имеют древнюю историю и непревзойденны по красоте и глубине. Они проникнуты духом молитвы и восхваления Господа. Ни в одной религии культ покорности Богу и почитания Его не выявлен так ярко. Перед взором братьев постоянно проходят образы верности долгу и самоотречения на пути следования добродетели. В какой религии найдем мы принципы более достойные, чем те, на которых зиждется масонство? Любовь к братьям, милосердие к нуждающимся, и почтение к Богу Истины. Если масонство не достойно называться религией, то оно с полным правом может претендовать на название федерации религий. Это такая форма поклонения Богу, в которой могут объединиться все религии без того, чтобы поступаться своими частными принципами или подпадать под влияние друг друга».
Важно проследить различия между статьей «О Боге и Религии», представленной в «Конституциях… «Андерсона, и требованием, содержащимся в «Древних Хартиях», «быть верным Богу и Святой Церкви и не поддаваться никакой ереси и никакому лжеучению». Новое же требование звучит так: «Масон обязан, в силу данного им обязательства, подчиняться Нравственному Закону; и если он верно понимает Искусство, он не будет ни глупым атеистом, ни отрицающим религию вольнодумцем. Однако если в древности масоны каждой из стран заранее считались адептами официальной религии той страны, в которой проживали, то ныне видится более действенным требовать от них приверженности лишь тем религиозным взглядам, по поводу которых существует согласие у всех народов, и позволять им оставлять свои личные воззрения при себе; то есть, они должны быть порядочными и честными людьми, или людьми Чести и Доблести, к каким бы конфессиям или учениям они ни причисляли себя; таким образом, масонство становится Центром Сообщества и средством установления истинной Дружбы между Людьми, в профанском мире разделенными разного рода препонами». Далее, в ст. VI, 2, касающейся «Поведения братьев после того, как Ложа закрыта, а братья еще не разошлись», указано, что «в пределы ложи не должны привноситься свары и раздоры частного характера, касающиеся религии, национальности, государственной политики, поскольку мы являемся масонами, то есть, принадлежим к вышеупомянутой католической вере; но кроме этого, мы принадлежим всем нациям, языкам, родам и речам; а также мы издревле противостоим политике, которая ничего не делает и ничего не собирается делать во благо ложи. Это требование всегда строго, но с радостию, соблюдалось; однако особенно оно привечалось во время Реформации в Великобритании, а также во время Преобразования и Созидания всех этих наций со времен Рима». В издании андерсоновских «Конституций…» образца 1738 года те же самые статьи выглядят следующим образом: «I. О Боге и Религии. В силу данного им обязательства, масон должен следовать Нравственному Закону, как истинный ноахит; и если он верно понимает основы Искусства, он никогда не станет глупым атеистом или неверующим вольнодумцем, и также никогда он не совершит ничего несовместимого с его верой. В древности все масоны-христиане обязаны были соблюдать религиозные обычаи и следовать религиозным традициям, которые были приняты в тех странах, в которых они жили или работали; но поскольку масонство распространяет свой свет на все нации, даже если они хранят верность другим религиям, поэтому ныне масон, по своей принадлежности к Ордену, обязан верить только в те религиозные догматы, по которым существует согласие между всеми людьми (при условии, что каждый из братьев имеет право на свои собственные убеждения и взгляды), то есть он обязан быть человеком хорошим и честным, человеком Чести и Доблести, каких бы взглядов он ни придерживался и к какой бы религии ни принадлежал; ибо все религии все равно сходятся в почитании трех великих заповедей Ноя, коих достаточно для того, чтобы хранить фундамент ложи неприкосновенным. Таким образом, масонство является для людей своего рода центром взаимодействия и счастливой возможностью объединиться для тех, кто, не будь его, был бы разъединен разного рода религиозными границами… VI.I. Поведение в Ложе перед закрытием работ. …Никакие частные ссоры или раздоры по поводу родства, национальности, религии или политики не могут быть привнесены в стены ложи; поскольку, как масоны, все мы принадлежим к древнейшей католической церкви, и среди всех наций нас выделяют наугольник, отвес и уровень; и как все наши предшественники во все времена, мы не склонны приветствовать политические споры, поскольку они вредят благополучию и миру в ложе». Таким образом, «католическая религия вольных каменщиков средневековых гильдий в наши дни заменена новой формой религиозных убеждений, некоей расплывчатой формой деизма или натурализма, которая включает в себя, кроме христианства, также верования язычников, магометан, буддистов и пр. Эта часть новой Конституции, которая имеет фундаментальное значение для масонства, знаменательно раскрывает влияние на нее английской школы деизма и религиозного свободомыслия».
Основным просчетом франкмасонства является его натурализм. «Мировой порядок, — пишет отец Дэнис Фэи, специалист на общественной службе, — требует принятия всеми людьми понятия о сверхъестественной жизни, что само по себе является участием во внутренней жизни Святой Троицы. Только через эту Божественную жизнь реализуется возможность прожить нашу собственную жизнь, личную и общественную, сообразно с порядком. Единственным источником этой школы является наш Господь Иисус Христос… Все народы должны войти в это мистическое Тело Христа и привести свои национальные планы в соответствие с Божественным планом. В наши дни масонство повсюду — английское масонство в той же степени, в какой и французское — оказывается принять Божественный план как единственно возможный порядок; оно ставит себя выше мистического Христова тела и стремится объединить все народы в некоем подобии наднационального натуралистического сообщества». По «Конституциям… «Андерсона, масоны обязаны подчиняться нравственному закону и быть хорошими и честными людьми, однако «для того, чтобы быть нравственно совершенными людьми, совершенно не обязательно однозначно принимать или не принимать Божественный план восстановления нашей жизни после смерти через Господа нашего Иисуса Христа… Это сообщество утверждает, что человек может быть хорошим и честным, в то же время пребывая в полном неведении относительно единственного источника блага, нашего Господа и Его Божественности… Значение масонского сообщества в мире, как единственного подобного рода института, который может привнести единство в сообщество людей, иначе разделенных принадлежностью к разным, пусть различающимся только в мелочах, но, тем не менее, постоянно воюющим сектам, — скрыто подразумевается в каждой строке «Конституций…». Бр∴ Уилмсхерст сообщает нам, что во время церемонии посвящения, для каждого из кандидатов «какую бы веру он ни исповедовал до посвящения ему предстоит еще многое — действительно, весьма многое — узнать, и это может дать ему Искусство… Он должен быть готов к тому, чтобы узнать и то, что большинство его потаенных и, возможно, глубоко выстраданных им понятий об Истине столь ограниченны и частны, что они зачастую служат препятствиями для более широких взглядов, которые могут стать и его взглядами; и чем дольше и преданней он придерживается этих понятий, тем дольше и вернее он удерживает себя от видения истинного Света». В другом месте он пишет: «Религия не умрет — как никогда не умрет религиозный инстинкт — как Церковь никогда не перестанет существовать в той или иной форме и проводить те или службы. Но в наши дни людям необходимо и богослужение в опосредованной форме, и его предлагает франкмасонство».
Франкмасонство, строго говоря, не является тайным обществом: однако это общество, обладающее своими собственными тайнами. «Существуют определенные трудности, — пишет Бр∴ Макей, — в точном определении, что вкладывается в понятие «тайное общество». Если данный термин применяется — как он, по идее, должен с точки зрения языка строгой логики — к тем организациям, структура которых скрыта от взоров общественности, члены которых хранят инкогнито, результаты деятельности которых неизвестны, и сама суть деятельности которых тщательно скрывается от непосвященных… тогда масонство, совершенно очевидно, не является тайным обществом. Его структура не только получила общественную огласку, но еще и пропагандируется его адептами как нечто достойное наивысшего почитания. Его адепты известны в обществе, поскольку принадлежность к нему считается честью, гордиться которой совершенно закономерно. Оно преследует цели, которыми не устает гордиться, ибо среди них и улучшение человеческой природы, его положения в мире и нравственности. Однако если под термином «тайное общество» понимают — что чаще всего и происходит — такое общество, в котором существует некий пласт знаний, состоит ли он в опознавательных знаках, каких-либо легендах или теоретическом учении, — который сообщается тем только, кто прошел посвящение единого для всех, установленного образца, сама форма которого полностью скрыта или эзотерична, то с этой точки зрения, масонство, без всякого сомнения, является тайным обществом».
Своего рода отличительные признаки, разделяющие масонов и «профанский мир» и позволяющие первым вести свое происхождение от «истинных сынов Света», известны как «вехи» франкмасонства. «В древности, — отмечает Бр∴ Макей, — существовал обычай обозначать границы земель своего рода каменными стелами, снесение которых злонамеренными личностями приводило к значительным раздорам и беспорядку, поскольку у людей не было иного способа определить границы своей собственности. Таким образом, снесение вехи считалось тягчайшим преступлением. «Не повергай рукой своею, — указано в Иудейском праве, — межи ближнего своего, что в старые времена поставлена была в твоей земле». (Второзаконие, 19:14) Попытка изменить или вообще уничтожить эти священные вехи, при помощи которых мы проверяем нашего нового брата, дабы убедиться, что он достоин преимуществ, даруемых нашим обществом, — это одно из самых тяжких преступлений, которые теоретически может совершить масон».