Возможно, кое-кто из моих Читателей (я имею в виду тех, кому лучше других знакомы мои способности) скажет: «В нем больше чванства, нежели ума, а ежели говорить об образовании, то ему оно так же чуждо, как Франкмасонство — женщинам, и вместе с тем ему пришла в голову фантазия считать себя Историком и ожидать признания себя великим человеком…» и т.д.
Истинно такое мнение или ложно, мне это, честно говоря, все равно, поскольку миру надлежит понять, что (несмотря на то, что секрет Вечного Движения все еще не раскрыт) все люди всегда обладали, обладают ныне и не перестанут обладать впредь Вечным Соображением1.
Более того, из книг нам известно, что нижеперечисленные Личности, столь прославленные в Истории, не только были бедны, но многие еще и достаточно низкого происхождения. Мудрейший философ Сократ был сыном нищего резчика по камню; поэт-трагик Еврипид также был сыном бедных родителей, равно как и Демосфен — светоч греческого ораторского искусства; Вергилий, знаменитый римский поэт, был сыном нищего горшечника из Мантуи; Гораций, несравненный лирик, был сыном полкового трубача; Тарквиний Приск, римский Царь, был сыном купца, а другой римский Царь Сервий Туллий был прижит отцом от рабыни; Септимий Север, по слухам, также происходил из самых низов; Агафокл, царь Сицилийский, был сыном горшечника; Элий Пертинакс2 был бедным ремесленником, а некоторые говорят — просто торговцем деревом. Родители Венадия Бассия были очень бедны, а происхождение Арсака, царя Парфянского, было столь таинственно и сокровенно, что никто из живущих не мог сказать, кто были его мать и отец; царь Египетский Птолемей был сыном оруженосца в воинстве Александра Великого; император Диоклетиан был сыном писца, а император Валентиниан — веревочника, император Проб — садовника, а про родителей Марка Аврелия никто из историков не знает достаточно, чтобы написать что-то определенное; Максимин был сыном кузнеца, а некоторые пишут — колесничных дел мастера; Марк Юлий Лициний был сыном пастуха, а Бонос — бедного школьного учителя. Маврикий Юстин, предок великого Юстиниана, равно как и Галер, были пастухами; Папа Римский Иоанн XXII был сыном башмачника, а Папа Николай V — уличного торговца маслом и яйцами. Папа Сикст IV был сыном моряка, а Ламиссио, король лангобардов, был сыном уличной девки, которая младенцем бросила его в пруд, откуда достал его король Агельмунд. Примислав, король Богемии, родился в семье местного крестьянина, великий Тамерлан был пастухом; Гай Марий, семикратный консул Рима, был рожден в нищете в деревне Арпин, в то время как Марк Туллий Цицерон, консул Рима и проконсул Азии, — в Туриоле, что под Арпином, и от самых нищих родителей, коих можно представить; Вентид, полководец и консул Рима, был сыном погонщика мулов, а Теофраст — починщика старой одежды и старьевщика, и т.д. Я встречал и многих других, живущих в не столь отдаленные времена и в не столь от нас отдаленных, как Пекин, местах, кого предпочли возвести на высокие посты и поручить им значимые должности, свидетельствующие о высочайшем к ним доверии, о великой чести, в то время как сами они не могут и претендовать на звание людей смелых, умных, образованных или даже честных; а посему, по должном рассмотрении нашего дела, я смиренно уповаю на то, что не будет сочтено уголовным преступлением то, что и я также обладаю своим собственным вечным Соображением, никоим образом, тем не менее, не стремясь попрать ничьи иные права.
Мне кажется, я утомил моего Читателя, и если так, смиренно прошу у него прощения за такое долгое отступление. Но вернемся к теме. В то время, как ум мой был совершенно поглощен созерцанием моего величия как Историка и т.д., я постепенно погрузился в своего рода дремоту, и мне привиделось, что в комнату мою вошли четверо. Одежда на них была древнего покроя, а говорили они, мне показалось, по-еврейски, по-арабски или по-халдейски, и на этом языке обратились ко мне, а я немедленно ответил им на языке жестов. После определенных церемоний вежливости я вопросил их об их именах и месте, откуда они пришли, на что один из них ответил мне (по-английски): «Мы четверо Братьев, и следуем мы из святого Града Иерусалима. Зовут же нас Шалом, Ахиман, Ахав и Талмон». Услышав имена Спутников, пришедших из Иерусалима, я вопросил их, не расскажут ли они мне про Соломонов Храм, на что мне ответил старший из них — Шалом, который сказал: «Мудрый Царь Соломон, Великий Мастер во Израиле, назначил нас старшими Привратниками при Храме в тридцать второй свой год, в двенадцатый год своего правления, в год от Сотворения Мира 2942-й, а посему мы можем всё рассказать про это чудесное творение, а равно и про искусных Мастеров, его исполнивших».
Сколь же велика была моя радость при встрече с этими Братьями, от которых уповал я обрести великое Знание! Его явно сообщили им те многие века, что они прожили, ежели память их хранила им верность. По некотором размышлении я сообщил им, что пишу Историю Масонства, в чем попросил у них помощи и т.д.
«Историю Масонства! — воскликнул Ахиман. — Со дня освящения Святого Храма и по сей день не видел я истории Масонства, хотя многие пытались (или притворялись, что пытаются) описать длину, ширину, высоту, вес, цвет, форму, очертания и материал, из которого сделаны были все вещи как в Храме, так и вне его стен, а также пытались описать духовное этих предметов значение — словно они могли проникнуть в замысел того, кто управлял строительством или хотя бы видел его завершенным. Уверяю тебя, однако, что никто из этих описателей ни разу не видел Храма, и даже не приближался к Иерусалиму и на тысячу миль. По правде говоря, — продолжал он, — был там один, по имени Флавий (кажется, он был воином), который записал много всего про Храм и про все вокруг него, и еще одного такого описателя звали Джерри. Было и еще двое, чьи имена я запамятовал, но помню, что у одного часты были видения, а второй очень преуспел в собирании после Вавилонского пленения хороших старинных писаний.
То были единственные из людей, кто много и хорошо писал на эту тему, но даже если собрать вместе все ими написанное, этого не хватит даже на введение к общей Истории Масонства. Однако во имя твоего наставления мы сейчас предоставим слово уважаемому Брату, который сообщит тебе во всех подробностях всё, что нужно для воплощения славного твоего предприятия». И лишь он закончил говорить, как тут же предо мною возник хмурый старый господин с длинной бородой; на нем был расшитый ефод, а на груди — золотая пластина, украшенная двенадцатью драгоценными камнями, расположенными прямоугольником. Мне сообщили, что эти драгоценные камни суть рубин, топаз, изумруд, карбункул, сапфир, алмаз, яхонт, агат, аметист, хризолит, оникс и яшма. На этих камнях были вырезаны имена родоначальников Двенадцати Колен: Рувим, Иуда, Гад, Завулон, Симеон, Дан, Асир, Иосиф, Леви, Неффалим, Иссахар и Вениамин.
—
